Мельницы Саратова. Мельницы Шмидтов
Источник: Блог краеведа Дениса Жабкина
http://djhooligantk.livejournal.com/1061609.html
" Братья Семёновы в книге "Саратов купеческий" рассказывают об истории Шмидтов следующее: Братья Андрей и Пётр Ивановичи Шмидты, уроженцы села Усть-Золихи Камышинского уезда, радением которых в 1879 году была сооружена паровая мельница на волжском берегу у истоков Кабановского, а впоследствии Вольского взвоза. Тогда же были выстроены и добротные каменные зерновые склады на Большой Сергиевской улице (позже — улица Чернышевского).
К тому времени Андрей и Пётр Ивановичи были уже зрелыми людьми — обоим было под шестьдесят, и нажитый капитал и опыт позволяли им расширять и совершенствовать дело, которое начали они давно — ещё в 1840-х годах, при ветряных мельницах, на первых порах имея небольшой оборот и не столь уж многочисленную клиентуру в Царицынском и Камышинском уездах.
В 1883 году Шмидты стали владельцами двух мельниц, одну из которых, собственную, начали называть Большой (она и впрямь больше по размерам), а другую, бывшую зейфертовскую, Малой. Размещалась последняя по линии Большой Сергиевской улицы на пересечении её с Новоузенской. Она и ныне на своём месте.
Братья Шмидты слыли дружными, жили в одном доме, всегда имели первостатейный интерес к делу, посвящая ему все дни и ночи. Во многом этот интерес и возобладал над остальными соображениями, когда решали они щекотливую для всех богатых людей проблему будущего наследства их капиталов, движимого и недвижимого имущества. А решалась она просто, как часто это тогда делалось: не мудрствуя лукаво, поженили неразлучные братья своих отпрысков, сделав мужем и женой двоюродных брата и сестру. Так на саратовском купеческом небосклоне появилась могущественная фигура Петра Петровича Шмидтта (1845—1897), совладельца неразделённого богатства своего отца и дяди, дружно живших и дружно почивших в конце XIX века. Последние годы перед кончиной делами они не занимались.
Брак оказался счастливым. Пётр Петрович и Амалия Андреевна имели 10 детей, из которых четверо братьев были основными продолжателями дела — Фёдор, Отто, Иван и Владимир. Последний, правда, жил больше в Петербурге, выполняя там многие поручения могущественного саратовского торгового дома.
При Петре Петровиче могущество и капиталы его предприятия увеличились. В 1890-х годах «Торгово-промышленное товарищество бр. Шмидт в Саратове» имело основного капитала 3 миллиона рублей. Новые и новые рынки завоёвывала высококачественная мука, дело расширялось, росло число рабочих на мельницах, достигнув к 1904 году 530 человек — это большое по тем временам число. Начала создаваться собственная речная флотилия из грузовых пароходов и барж для из¬воза муки по волжскому бассейну. Она включала в 1890-х годах 4 парохода — «Мельник», «Иосиф», «Михаил» и «Колонист» — и до 40 непаровых судов, в том числе 25 крупных барж. Позднее товарищество имело 6 пароходов.
Дети Петра Петровича, получив начальное образование с помощью домашних гувернёров, продолжили учёбу в Германии, в коммерческих учебных заведениях, и к началу XX века вернулись в Саратов, будучи ещё совсем молодыми, но образованными, высококультурными людьми. И когда неожиданно, дожив всего до 53 лет, скончался их родитель, дело оказалось в надёжных руках наследников.
Четверо братьев, рождённые с 1870 по 1875 год, следуя семейной традиции, основали совместный торговый дом, разъехавшись, однако, по собственным жилищам.
К 1910-м годам шмидтовские мельницы выпускали больше всех муки в Поволжье. Считалось, что работать у них — значит быть «как у Христа за пазухой». Здесь в среднем лучше платили, больше заботились о рабочих — предоставляли казённое жильё, проводили регулярные и бесплатные медицинские осмотры, оборудовали рабочие места посильными и возможными тогда удобствами: были там баки с кипячёной водой, комната для обеда и отдыха, электрическое освещение, вентиляция, обогрев. Рабочие по льготным ценам могли купить муку и хлеб в шмидтовских лавках, выплачивались вознаграждения к праздникам, на рождественские ёлки приглашались дети всех сотрудников и рабочих мельниц в главный шмидтовский дом на Никольской улице, где усилиями челяди и домашних готовилось весёлое представление, после которого всем ребятишкам вручались новогодние подарки — объёмистые пакеты с шоколадками, карамельками, леденцами. В торговом доме имелся фонд П.П. Шмидта на выплату ежегодных пособий вдовам и детям умерших работников.
1917 год внёс трагичный поворот в судьбу каждого из братьев. Мельницы Шмидтов были национализированы, как и зерновые склады, и речной флот, и автомобили, и дачи. Началась кампания по уплотнению хозяев особняков. Под давлением таких обстоятельств все Шмидты собрались в старом фамильном доме на Никольской улице, где пребывали в непривычной стеснённости, мужественно перенося тяготы, до осени 1918 года. А дальше их всех разметала судьба — взрослых и детей, мужчин и женщин...
Фёдор Петрович сумел-таки выехать в Германию, где имел в банках какую-то часть средств. Но вложил их там в новое дело неудачно, потерпел убытки и в конце концов разорился. Его приютил давний знакомый, в прошлом щедро облагодетельствованный Шмидтами в России.
Отто Петрович не стал ждать в Саратове вызова в губернское ЧК по вопросу об утаённых богатствах, который тогда задавался всем «бывшим буржуям». Он скрылся из города и в конце концов оказался в белой армии Колчака. Есть свидетельство, что в 1919 году он погиб.
Иван Петрович сполна испил горькую чашу унижений, преследований, реквизиций и притеснений, оставшись в Саратове. Томился он некоторое время в местной тюрьме, но был выпущен. Оставшись без имущества, средств, приличествующего жилья, он вынужден был наниматься на работу к новым хозяевам жизни. Но опять-таки как «бывшего» его нигде не принимали, и устроиться он смог лишь могильщиком на Немецком кладбище, где в тяжёлом труде провёл последние годы жизни и где был похоронен. Кладбище это не уцелело, значит, и могила Ивана Петровича — тоже".
Подробнее - в блоге автора.